Западный зной - Страница 51

— Плевал я на общепринятую мораль, — отмахнулся Тимур, — я тебя люблю. Кажется, я тебе об этом уже говорил. Слова стираются от их частого употребления, но это тот случай, когда я могу повторять их вновь и вновь. Я хочу, чтобы ты была всегда рядом со мной, чтобы я слышал твой голос, ощущал рядом твое тело, видел твои глаза, чувствовал запах твоих волос. Разве я так много хочу?

— Через два или три свидания вас потянет на молодых, господин полковник, — насмешливо сказала она. — У вас просто слишком много нереализованной потенции. Сказываются годы отшельнического затворничества.

— Хватит. — Он прижал ее к себе, утыкаясь в ее волосы. — Ты не ответила на мое предложение.

— Разве? Я уже сказала «нет».

— Ты сказала «да», — возразил он. — Ты сказала, что готова выйти за меня замуж, когда поправится твой мальчик. Я думаю, нам нужно познакомить наших ребят.

— Наверно, нужно, — вздохнула она. — Как подумаю, что могла его потерять… Я проснулась вчера ночью вся мокрая. Оказывается, я плакала во сне. Можешь себе представить? Потом мне сказали, что ему очень повезло. Он мог сломать себе шею и погибнуть на месте. Я бы сошла с ума, Тимур. Я бы просто сошла с ума. Можно я задам тебе один личный вопрос?

— Сначала нужно одеться, — усмехнулся Тимур, — а уже потом мы будем решать личные вопросы. Или это такой вопрос, который можно решить именно в таком положении?

Он обнял ее за плечи.

— Подожди, — сказала она, мягко высвобождаясь, — это очень серьезно. Ты действительно хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?

— Я об этом мечтаю. Или ты сомневаешься?

— Нет. Ты мне очень нравишься. Иначе я бы сюда не приехала. Ты нравишься мне настолько, что я ощущаю себя маленькой шаловливой девочкой. Как будто сразу сбросила лет двадцать или еще больше.

— Надеюсь, не больше. Иначе меня обвинят в совращении несовершеннолетней, — пошутил Караев.

— Нет, я серьезно. — Она взглянула ему в глаза. — Я хочу очень серьезно тебя спросить, Тимур Караев. Ты все продумал? Ты действительно хочешь, чтобы мы создали семью?

— По-моему, я мечтаю об этом. Что мне еще нужно сделать, чтобы ты поверила в искренность моих намерений?

— Нет, ты не понял. Я не сомневаюсь, что ты действительно хочешь, чтобы я стала твоей женой. Но ты понимаешь, что у нас должна быть настоящая семья? Ты это понимаешь?

— Я не понимаю, что тебя так волнует? Конечно, семья. Я все понимаю. Ну и что?

— Тимур, — как-то загадочно произнесла она, — когда любишь мужчину, хочешь родить для него ребенка. Это моя мечта. Ты меня понимаешь? Я хочу родить. Родить от тебя. Мне уже за сорок. Мой последний шанс. Я хочу иметь еще одного ребенка. Я к этому готова, я к этому шла уже много лет, решив для себя, что как только найду подходящего кандидата, так сразу и рожу. У нас с мужем не все получалось. У меня отрицательный резус-фактор, и больше одного ребенка мне не советовали иметь. Хотя сейчас есть лекарства, которые подавляют этот фактор, но я боялась их принимать. Очень боялась. У моего дедушки был младший брат. Он страдал эпилепсией. Я боялась, что это может передаться и моим детям. Помнишь, я спросила, какая у тебя группа крови? Когда ты сказал, я подумала, что это судьба. У меня первая отрицательная, а у тебя третья отрицательная. Почти идеальное сочетание. Как видишь, это не только судьба, но еще и наука. Я хочу родить. Хочу родить от тебя ребенка. Как ты думаешь, это не слишком большое желание?

— Вот почему ты меня любишь? — грозно сказал Тимур. — Значит, если бы у меня была другая группа крови…

— Дурачок, — сказала она, мягко улыбнувшись, — какая бы группа крови у тебя ни была, я бы все равно хотела родить именно от тебя. Только от тебя. Я ответила на ваше предложение, полковник Караев, или вы все еще недовольны моим ответом?

Сан-Франциско. Штат Калифорния. США. 27 мая 2006 года

Скобелев помнил свой разговор со специальным агентом Джеймсом Крейгом, который приехал к нему всего несколько дней назад. Он рассказал ему о появлении в Америке пары «ликвидаторов», которые начали методичный отстрел бывших сотрудников советских спецслужб. И если одного они закололи ножом, то остальных четверых пристрелили. Ему показали фотографии, но он никогда не видел этих людей. Он вообще давно не работал в разведке, с тех пор как перешел в Девятое управление КГБ СССР. И он лично никого не сдавал. Если не считать новейшие системы вооружений, которые он сдал американцам. Но это техника, а не живые люди. И вообще, почему «ликвидаторы» должны приезжать именно за ним? Его раздражала подобная постановка вопроса.

Ему установили в доме какие-то приборы, рядом поставили машину, в которой все время находилось несколько сотрудников ЦРУ. По утрам он смотрел в их сторону, раздражаясь все больше и больше. В конце концов, он американский гражданин и они обязаны его охранять, с этим он согласен. Но почему они считают, что «ликвидаторы» полезут именно сюда, чтобы наказать именно его? Такая постановка вопроса его очень обижала. А сегодня утром Крейг позвонил ему и сказал, что прилетает в Сан-Франциско по весьма важному поводу. Поэтому Скобелев отложил все свои дела и всю субботу ждал своего гостя, все время поглядывая на улицу. Наконец в четвертом часу дня Крейг появился в его доме. Он уже приезжал сюда раньше, и Скобелев запомнил этого высокого и седовласого агента, больше похожего на профессора института, чем на специального агента ЦРУ.

— Вы снимаете наблюдение? — встретил его вопросом Скобелев. — Я вам говорил, что они здесь не появятся. И здесь все слышно. Если они начнут стрелять, их услышат соседи, и тогда этим «ликвидаторам» никуда не уйти.