Западный зной - Страница 59

Он поднял пистолет и мгновенно сделал выстрел в Лжескобелева. Пусть хотя бы он ответит за другого мерзавца, решил в последнюю секунду своей жизни Энтони. Он рассчитал правильно. Его выстрел был почти беззвучен. Зато выстрелы всех остальных оказались куда громче, чем нужно. Прозвучало сразу десять или двенадцать выстрелов. Он сделал шаг и упал на пол, простреленный со всех сторон. Игравший роль Скобелева сотрудник ЦРУ поморщился, вставая с пола, куда он был опрокинут убойной силой выстрела. В его бронежилете застряла пуля.

Модлинг ждал своего молодого напарника, считая секунды. На пятнадцатой он встревожился, на двадцатой достал свое оружие, но еще через несколько секунд услышал крики. И затем выстрелы. Много выстрелов. Он повернулся. Со всех сторон к нему спешили машины и люди. Откуда-то сверху появился вертолет.

«Засада, — понял Модлинг, — с этого холма мне не уйти». Люди бежали к нему, и каждый кричал что-то свое. Из вертолета донеслась какая-то другая команда. Он оглянулся. Стало понятно, что отсюда все равно не выбраться. Модлинг чуть усмехнулся. Они все-таки сумели переиграть приехавших гостей. «Бедный мальчик, наверно, он не сдался и открыл огонь на поражение. Они думают, что можно арестовать „ликвидатора“. Они считают, что это в принципе возможно».

— Придурки, — насмешливо и почему-то весело сказал Модлинг. Он быстро приставил свой пистолет с глушителем к своему виску и выстрелил, уже не услышав огорченных криков подбегавших к нему людей.

Санкт-Петербург. Россия. 29 мая 2006 года

Он рассчитал все правильно. Она пришла и на следующую ночь. Они вели себя как молодые безумцы, словно у них был медовый месяц. Если бы ему рассказали о подобных отношениях, он бы ни за что не поверил. Но каждая встреча была как новое откровение.

Элина рассказала о сыне, пообещав познакомить их, как только мальчик начнет ходить сам. Она явно гордилась успехами своего сына, чудом избежавшего гибели. Рассказывая о сыне, она вдруг замолкла, словно какая-то тень набежала ей на лицо. Нахмурилась. Она не умела притворяться, все эмоции отражались у нее на лице.

— Сегодня зашел мой муж, — сказала она. — Ты знаешь, он долго молчал, а потом вдруг спросил, счастлива ли я? Мне показалось, что я ослышалась. Он обычно не задавал подобных вопросов. Я даже подумала, что он знает про тебя. Хотя откуда ему знать. Но я повернулась и спросила, почему он задает мне такой странный вопрос. Ты просто светишься от счастья, сказал мне муж. Представляешь себе? Он тоже заметил. И это в тот момент, когда я была у постели нашего мальчика. Даже несмотря на эту аварию, даже несмотря на мой разрыв с мужем. Он это почувствовал.

— А может, он тебя до сих пор любит? — осторожно спросил Тимур.

— Когда любят, не изменяют, — нервно заметила Элина, отворачиваясь. — Мне казалось, что человек хочет жить рядом с тем, кого он любит, оберегать, доставлять удовольствие, радоваться его счастью.

— Есть разные формы любви, — заметил он. — Нельзя требовать ото всех людей одинакового проявления эмоций.

— Доставлять боль, значит, можно? — спросила она, поднимая голову. — Тебе не кажется, что ты выглядишь странно в облике его адвоката.

— Я просто с тобой разговариваю.

— А ты его не защищай. Он умудрился переспать с моей подругой. Представляешь, какой тип? И я должна ему это простить? Он приглашал ее в дом, и они переглядывались друг с другом, когда я уходила на кухню. Думаешь, что такое можно забыть? Может, они даже спали в нашей семейной кровати. Представляю, как моя подруга надо мной смеялась.

— Тебя достает это больше, чем даже измена мужа.

— Да, да, да. Конечно, достает. Моя подруга была похожа на бельевую доску с двумя маленькими сосками. И он на нее польстился. Такой здоровый фавн. А я должна все забыть и прощать? Никогда.

— У тебя тяжелый характер, — усмехнулся Тимур. — А если я завтра начну тебе изменять, ты и меня назовешь фавном?

— Не назову. И знаешь почему? Ты не будешь изменять. Ты никогда в жизни не изменишь любимой женщине. Иногда попадаются такие мужчины, как ты. Один на тысячу или один на миллион. Ты не сможешь переступить через эту ложь. В тебе есть что-то надежное, чего нет в остальных. Цельность характера. И поэтому в тебе я уверена. Могу даже оставлять рядом с тобой моих подруг. Абсолютно безопасно.

— Обязательно попробую тебе изменить, — пробормотал он, — хотя бы из спортивного интереса. Говорят, что мужскую измену нужно научиться понимать и прощать.

— Об этом говорят даже врачи. Ненавижу эту теорию полов. Они считают, что женщина выбирает лучшего мужчину и поэтому стремится найти достойного для оплодотворения кандидата. А задача мужчины оплодотворить как можно большее число самок. И поэтому требовать от него верности невозможно. Но это неправда.

Она замолчала и затем продолжила свои размышления:

— Мы такие же существа, как и вы. Так же страдаем, так же хотим любви, понимания, сочувствия. Может, мы более требовательные существа, поэтому не можем примириться с ложью и изменами. А все разговоры о различиях между нами придумали мужчины, чтобы оправдать свой кобелизм. Вот и вся теория.

Он рассмеялся.

— Доказательства не требуются, — согласился Тимур. — Между прочим, я рано утром улетаю обратно в Москву.

— Жаль, — сказала она, — мне уже понравились эти ночные путешествия через полгорода и наши ночные беседы. Когда ты снова вернешься в наш город?

— Не знаю. Если все будет нормально, я постараюсь снова вырваться на субботу и воскресенье.